Сергей Есенин (в отличие, например, от Блока) не склонен был делить свой творческий путь на какие‑либо этапы. Поэзия Есенина отличается высокой степенью цельности. В ней все – о России. «Моя лирика жива одной большой любовью, любовью к родине. Чувство родины – основное в моем творчестве», – говорил поэт. Есенин принес в поэзию русскую природу со всеми ее далями и красками – «изумительными в своей красоте». Но его вклад в русскую литературу связан не столько с новизной тематики (пейзажная лирика – магистральная тема всей поэзии XIX века), сколько со способностью увидеть природу изнутри крестьянского мира. В стихах Есенина все превращается в золото поэзии: и сажа над заслонкой, и квохчущие куры, и кудлатые щенки (стихотворение «В хате»). А неброский среднерусский пейзаж поэту видится так:
Край любимый! Сердцу снятся
Скирды солнца в водах лонных,
Я хотел бы затеряться
В зеленях твоих стозвонных.
Крестьянская Русь – центральный образ первых сборников Есенина «Радуница» (1916) и «Голубень» (1918). Показательны уже сами названия обеих книг. Радуница – день поминовения умерших, обычно первый понедельник послепасхальной недели. Само слово означает «блестящая», «просветленная». Так называли на Руси и первые весенние дни. Голубая, синяя – постоянные эпитеты есенинской России:
Опять передо мною голубое поле.
Качают лужи солнца рдяный лик.
Водою зыбкой стынет синь во взорах…
Специфическое, «индивидуальное» использование цвета – характерное для всей поэзии начала XX века явление. Если у Блока «синий» – цвет разлуки, печали, недостижимости счастья, то в поэзии Есенина он почти всегда предметно закреплен, более конкретен. Смысловые ассоциации «синих» цветовых определений у Есенина – молодость, полнота светлых чувств, нежность.
«Обаяние и тайна есенинской Руси – в тихо лучащемся отсутствии» (Л. Аннинский). Ключевые образы ранней поэзии – звон и сон (дрема, туман, дымка). Есенинская Россия – это небесный град Китеж. Она тихо дремлет под звон колоколов «на туманном берегу»:
Молочный дым качает ветром села,
Но ветра нет, есть только легкий звон.
И дремлет Русь в тоске своей веселой,
Вцепивши руки в желтый крутосклон.
(«Голубень»).
И хоть сгоняет твой туман
Поток ветров, крылато дующих,
Но вся ты – смирна и ливан
Волхвов, таинственно волхвующих.
(«Тебе одной плету венок…»).
Разумеется, Россия Есенина, так же как и Россия Тютчева, Некрасова, Блока, – это лишь поэтический миф. Для молодого Есенина она – воплощение рая. Однако постепенно этот образ осложняется. Примечательны переклички есенинского образа Руси с блоковской Россией. У обоих поэтов рядом с «Россией‑тайной», «светлой женой» – другая, «гугнивая матушка Русь», гулящая, нищая и бесприютная:
Сторона ль моя, сторонка,
Горевал полоса…
Только лес, да посолонка,
Да заречная коса…
Оловом светится лужная голь.
Грустная песня, ты – русская боль.
Но, вопреки всему, чувства лирического героя неизменны: «Тебе одной плету венок, / Цветами сыплю стежку серую» и «…не любить тебя, не верить – / Я научиться не могу».
В стихотворении «За темной прядью перелесиц…» лирический герой прямо отождествляет себя с родиной:
И ты, как я, в печальной требе,
Забыв, кто друг тебе и враг,
О розовом тоскуешь небе
И голубиных облаках.
Это очень показательные строки. Две России – «земная» и «небесная» – уживаются в душе поэта, хотя его тоска – о голубой Руси, небесном граде Китеже. Лирический герой Есенина – «вечно странствующий странник», «в лазурь уходящий». А родина потому и любима смертной любовью, что она – оставленная. Мотив покинутого отчего дома – один из ведущих в лирике Есенина.
В качестве специфических черт лирического героя есенинской поэзии обычно выделяют следующие:
– максимальная приближенность биографии героя к биографии автора (автобиографические мотивы – в основе большинства стихов Есенина);
– естественность тона, исповедальная открытость лирического героя («стихи – письмо от Есенина», – определял эту особенность Ю. Тынянов);
– ощущение героем кровной, смертной связи со всем живым в мире («понятен мне земли глагол»);
– открытость героя миру, благодарное его приятие, но при этом – тоска о «нездешних нивах» и о «той, что в этом мире нет».
Послеоктябрьская лирика
«Последний поэт деревни». Несмотря на необыкновенную цельность есенинского художественного мира, на протяжении творческого пути поэта стиль его «словесной походки» менялся. «В годы революции был всецело на стороне Октября, но принимал все по‑своему, с крестьянским уклоном», – писал поэт в автобиографии («О себе», 1925 г.). «Крестьянский уклон» заключался в том, что Есенин, как и другие поэты, писавшие о крестьянстве (Н. Клюев, П. Орешин, С. Клычков), ожидал от революции освобождения крестьян, превращения России в великую Крестьянскую Республику – благословенную страну Хлеба и Молока. В 1917–1919 гг. Есенин, почти перестав писать лирику, создает цикл революционных поэм: «Иорданская голубица», «Небесный барабанщик», «Инония» и др. – «Новый Завет новой мужицкой эры». Однако очень скоро стало ясно, что ожидания Есенина не оправдались. Весной 1920 г. в Константинове (поездки на родину обычно бывали «урожайными» на лирику) Есенин пишет единственное стихотворение – «Я последний поэт деревни…»:
Я последний поэт деревни,
Скромен в песнях дощатый мост.
За прощальной стою обедней
Кадящих листвой берез.
Если бы мы не знали наверняка, что стихотворение написано ранней весной, когда лист на деревьях едва проклевывается, если бы не было доподлинно известно, что написано оно в Константинове, где нет никаких мостов, – его вполне можно было бы принять за зарисовку с натуры. Но это не пейзаж, а созданный средствами пейзажной живописи образ прощания и с вымирающей – деревянной – деревней, и с ее последним поэтом – еще живым, но уже почувствовавшим, что время его миновало:
Не живые, чужие ладони,
Этим песням при вас не жить!
Только будут колосья‑кони
О хозяине старом тужить.
Будет ветер сосать их ржанье,
Панихидный справляя пляс.
Скоро, скоро часы деревянные
Прохрипят мой последний час!
Есенин будто заказывает панихиду по дорогому его сердцу обреченному миру, сам ее в одиночку «справляет», и делает это именно в том Храме, где богослужение можно совершать в любой час и на всяком месте – в храме Природы. Через традиционный для его поэзии «древесный» образный знак («все от дерева – вот религия мысли нашего народа», – считал поэт) выражает он свою самую глубокую боль. Это боль от погибели того быта, где все связано с «деревом», а главное – от вымирания рожденного этой «религией» искусства. Поэтому «скромный» мост, который «последний поэт деревни» строит в песнях, – это «дощатый», из дерева слаженный мост. Поэтому и знаком гибели становится хрип «деревянных» часов луны. Поэтому и служки храма – деревья, «кадящие» осенней листвой. И даже необходимая в обряде поминального действа свеча, как и все, что сплотилось в обреченном протесте против неживых ладоней железного гостя, – свеча живая, из телесного воска сотворенная:
Догорит золотистым пламенем
Из телесного воска свеча,
И луны часы деревянные
Прохрипят мой двенадцатый час.
Есенин стал «последним поэтом» не только деревни, но и всей Руси уходящей, той Руси, миф о которой существовал на протяжении веков. «Мне очень грустно сейчас, история переживает тяжелую эпоху умерщвления личности как живого» (из письма Есенина, август 1920 г.).
Милый, милый, смешной дуралей,
Ну куда он, куда он гонится?
Неужель он не знает, что живых коней
Победила стальная конница?
<…>Только мне, как псаломщику, петь
Над родимой страной аллилуйя.
(«Сорокоуст», 1920 г.)
Год 1920‑й – переломный в творчестве Есенина. Мотивы покинутого дома осложняются у него конфликтом «Русь Советская» – «Русь уходящая». Сам поэт – в «узком промежутке» между ними: «Язык сограждан стал мне как чужой. В своей стране я словно иностранец».
Литературовед Алла Марченко назвала героя лирики Есенина последних лет «разговаривающим Есениным». Стихи 1924–1925 гг. удивительно многоголосы. Сам поэт не знает ответа на вопрос «куда несет нас рок событий?», поэтому он дает право голоса многим своим героям – матери, деду, сестрам, землякам:
Я слушаю. Я в памяти смотрю,
О чем крестьянская судачит голь.
«С Советской властью жить нам по нутрю…
Теперь бы ситцу… Да гвоздей немного…»
Как мало надо этим брадачам,
Чья жизнь в сплошном картофеле и хлебе.
(«Русь уходящая»).
Любовная лирика. «Заметался пожар голубой, / Позабылись родимые дали. / В первый раз я запел про любовь, / В первый раз отрекаюсь скандалить». Это строки знаменитого стихотворения из цикла «Любовь хулигана» (1923). Действительно, в раннем творчестве Есенина (до начала 1920‑х гг.) стихи о любви были редкостью. Показательно для его поэтического мира стихотворение 1916 г. «Не бродить, не мять в кустах багряных…». Здесь любимая неотделима от природного окружения: у нее «сноп волос овсяных» и «зерна глаз»: «С алым соком ягоды на коже, / Нежная, красивая была / На закат ты розовый похожа / И, как снег, лучиста и светла». Ушедшая возлюбленная, что была «песня и мечта», не исчезла бесследно – она растворилась в окружающем мире:
Зерна глаз твоих осыпались, завяли,
Имя тонкое растаяло, как звук,
Но остался в складках смятой шали
Запах меда от невинных рук.
В тихий час, когда заря на крыше.
Как котенок, моет лапкой рот,
Говор кроткий о тебе я слышу
Водяных поющих с ветром сот.
Далеко не все стихи цикла «Любовь хулигана» относятся к лучшим творениям Есенина. Скорее – отдельные образы, строфы, строчки:
Пусть я буду любить другую,
Но и с нею, с любимой, с другой,
Расскажу про тебя, дорогую,
Что когда‑то я звал дорогой.
Расскажу, как текла былая
Наша жизнь, что былой не была…
Голова ль ты моя удалая,
До чего ж ты меня довела?
(«Вечер черные брови насопил…»).
Любовь – центральная тема «Персидских мотивов» и так называемого «зимнего цикла» (конец 1925 г.). Высокий эмоциональный накал, душевная обнаженность, безоглядная удаль – отличительные черты есенинской любовной лирики. В передаче стихии любовного чувства поэт глубоко индивидуален:
Милая, ты ли? та ли?
Эти уста не устали.
Эти уста, как в струях,
Жизнь утолят в поцелуях.
Милая, ты ли, та ли?
Розы ль мне то нашептали?
Есенинские стихи о любви подчеркнуто музыкальны. Кажется, что и все очарование знаменитого «Шаганэ ты моя, Шаганэ…» из «Персидских мотивов» именно в удачно найденной повторяющейся строчке – музыкальной теме всего стихотворения.
В одном из ранних стихотворений Есенин изобразил расставание с любимой как прощание с собственной тенью:
Где‑то в поле чистом, у межи,
Оторвал я тень свою от тела.
Неодетая она ушла,
Взяв мои изогнутые плечи.
Где‑нибудь она теперь далече
И другого нежно обняла.
<…>Но живет по звуку прежних лет,
Что, как эхо, бродит за горами…
(«День ушел, убавилась черта…»)
Обычно редко обращают внимание на то, что в стихах Есенина любимая, как и образ России, – лишь эхо, отзвук, тень, мечта:
Светит месяц. Синь и сонь.
Хорошо копытит конь.
Свет такой таинственный,
Словно для единственной –
Той, в которой тот же свет
И которой в мире нет.
(«Вижу сон. Дорога черная…»)
Благодарное приятие – основной тон в отношении лирического героя к жизни – проявляется и в отношении к женщине – подруге, любимой. Он умеет проститься и расстаться с любимой светло, с благодарностью, без истерической натуги:
Любимая с другим любимым,
Быть может, вспомнит обо мне
Как о цветке неповторимом…
(«Цветы мне говорят – прощай…»)
Любимая!
Я мучал вас,
У вас была тоска
В глазах усталых…
(«Письмо к женщине»)
Даже в одном из самых «кабацких», насыщенных вульгаризмами стихотворений («Излюбили тебя, измызгали – / Невтерпеж. / Что ж ты смотришь так синими брызгами? / Иль в морду хошь?») все написано, кажется, ради двух финальных строк:
К вашей своре собачьей
Пора простыть.
Дорогая, я плачу,
Прости… прости…
(«Сыпь, гармоника. Скука…»)
Особенности поэтического стиля. Литературоведы обычно отмечают следующие черты поэтики Есенина:
1) Песенно‑фольклорное начало. На фольклорные источники своей поэзии не раз указывал сам Есенин. Это прежде всего песенная мелодичность. Не случайно до сих пор Есенин остается поэтом, которого поют больше, чем кого‑либо другого. Ритмический рисунок есенинского стиха сходен с ритмикой народных песен и частушек:
Эх, береза русская!
Путь‑дорога узкая.
Эту милую, как сон,
Лишь для той, в кого влюблен,
Удержи ты ветками,
Как руками меткими.
От народной же песни в поэзии Есенина – обилие
повторов и кольцевые обрамления:
Свет вечерний шафранного края,
Тихо розы бегут по полям.
Спой мне песню, моя дорогая,
Ту, которую пел Хайям.
Тихо розы бегут по полям…
– а также постоянные эпитеты и система сквозных лирических образов (клен, черемуха, яблоня, сад, осень), переходящих из стихотворения в стихотворение.
2) Специфическая образность. «Не я выдумал этот образ, он… основа русского духа и глаза». Каждый есенинский образ («сказочный оборотень», по словам поэта) заключает в себе определение какой‑то, не всегда легко, с ходу понятной поэтической мысли. В большинстве случаев «фигуральности Есенина», как правило, практически непереводимы на язык понятий. Для того чтобы глубже понять мысль поэта, необходимо учитывать весь контекст его творчества. Так, строка «все пройдет, как с белых яблонь дым» из знаменитого «Не жалею, не зову, не плачу…» скажет гораздо больше, если знаешь, что яблоня у Есенина – это и реальное дерево, и образ души поэта:
Хорошо под осеннюю свежесть
Душу‑яблоню ветром стряхать…
<…>Не каждый умеет петь,
Не каждому дано яблоком
Падать к чужим ногам.
Словесный образ Есенина отражает «узловую завязь природы и человека». Отсюда – два любимых художественных приема поэта – олицетворение и метафора, которые нередко совмещаются в одном образе:
Изба‑старуха челюстью порога
Жует пахучий мякиш тишины.
(«О красном вечере задумалась дорога…»)
Вижу сад в голубых накрапах,
Тихо август прилег ко плетню.
Держат липы в зеленых лапах
Птичий гомон и щебетню.
(«Эта улица мне знакома…»)
Своеобразное открытие Есенина – «олицетворение наоборот», когда происходящее с миром природы отождествляется с состоянием человека. Целиком на таком приеме построено стихотворение «Отговорила роща золотая…» «Роща золотая» – это и сам поэт, и его поэзия. Для Есенина поэзия – прекрасный сад (роща), где слова – листья, а образы – яблоки, стряхиваемые с души, когда нальются соком. Для поэта человек, поэзия и природа – одно нерасчленимое целое. Лирический герой Есенина часто наделяет себя «портретными» признаками деревьев (чаще всего – клена), цветка, листа: «Сам себе казался я таким же кленом, / Только не опавшим, а вовсю зеленым…»; «Я милой голову мою / Отдам, как розу золотую…»
3) Особенности цветовой и световой палитры. Преобладающие цвета в лирике Есенина – синий, голубой, розовый, золотой, серебряный. Часто краски приглушены, смягчены, а пейзаж словно подернут дымкой:
Несказанное, синее, нежное,
Тих мой край после бурь, после гроз,
И душа моя – поле безбрежное –
Дышит запахом меда и роз.
Пейзаж Есенина, как правило, не внешний, с точно схваченными деталями, а внутренний – пейзаж души лирического героя. Интересно, что сторонник изобразительной точности в поэзии Иван Бунин бранил Есенина за пейзажные «неточности» и даже упрекал его в «незнании природы».
Любимые есенинские эпитеты – «синий» и «голубой» – постоянные характеристики матери‑родины, Руси и юности поэта: «Стережет голубую Русь / Старый клен на одной ноге…»; «Май мой синий, июнь голубой!»
Показательно, что в поэме «Черный человек» и последнем – «зимнем» – цикле стихов преобладают в основном два цвета – черный и белый:
Снежная равнина, белая луна,
Саваном покрыта наша сторона.
И березы в белом плачут по лесам.
Кто погиб здесь? Умер? Уж не я ли сам?
Леднёв А. В
Поэма «Анна Снегина»
Эта поэма, написанная в 1925 г., по признанию поэта, «лучше всего, что я написал». Жанр поэмы определяют как лиро‑эпический: внутренний, лирический сюжет произведения неразрывно связан с рассказом о том, что «случилось, что стало в стране». Образцом для подражания Есенину послужил роман в стихах «Евгений Онегин», мотивы которого слышны в «Анне Снегиной» (дворянская тема, первая любовь героев, «разность» между автором и героем поэмы Сергеем). В основе сюжета – реальные события: два приезда Есенина на родину в 1918 и 1924 гг. (в поэме действие происходит в 1917 г. и в 1923 г.); прообразом главной героини стала знакомая Есенина, помещица Л. И. Кашина.
В центре лирического сюжета поэмы – встреча «знаменитого поэта» со своей первой любовью летом 1917 года:
Здравствуйте, мой дорогой!
Давненько я вас не видала.
Теперь из ребяческих лет
Я важная дама стала,
А вы – знаменитый поэт.
Какой вы теперь не такой!
Я даже вздохнула украдкой,
Коснувшись до вас рукой…
<…>Мы вместе мечтали о славе…
И вы угодили в прицел,
Меня же про это заставил
Забыть молодой офицер…»
Определяющими в развитии лирического сюжета поэмы являются строчки: «И в сердце хоть прежнего нет, / По‑странному был я полон / Наплывом шестнадцати лет…». Встреча Сергея с Анной происходит в драматические дни: назревает революция, на фронте гибнет муж Анны (а Сергей – «первый в стране дезертир» – жив и здесь):
Теперь я отчетливо помню
Тех дней роковое кольцо…
Но было совсем не легко мне
Увидеть ее лицо.
Выше уже отмечалось «многоголосие» поздней лирики Есенина. Это в полной мере относится и к поэме, где события 1917–1923 гг. даются глазами самых разных людей: мельника, его жены, криушинских мужиков. Показательно, что и начинается поэма с рассказа возницы о том, как в Радове «скатилась со счастья вожжа»: криушане убили старшину их деревни. С тех пор «то радовцев бьют криушане, то радовцы бьют криушан». Убийца старшины – Петр Оглоблин (фамилия «говорящая») – нынешний вождь криушан. Именно он зовет Сергея в «помощники», чтобы ехать «к Снегиной… вместе… Просить». Происходящее оценивается автором не прямо, а через характеристики персонажей (например, того же Прона: «Оглоблин стоит у ворот / И спьяну в печенки и в душу / Костит обнищалый народ») и через предметные детали. В тот визит с землей ничего не получилось: Сергей увел Прона из дома, где получили похоронку. Осенью этого же года «первым описывать барский дом» поехал брат Прона Лабутя, член Совета и «герой» войны, которому дается такая убийственная характеристика: «Мужик – что твой пятый туз: / При всякой опасной минуте / Хвальбишка и дьявольский трус». (Пятый туз – лишний туз в шулерской колоде).
Объяснение Анны с Сергеем – кульминация в развитии лирического сюжета:
Я помню –
Она говорила:
«… вас
Оскорбила случайно…
Жестокость была мой суд…
Была в том печальная тайна,
Что страстью преступной зовут…»
Спустя многие годы Сергей узнает причину отказа «девушки в белой накидке»:
«Конечно, до этой осени
Я знала б счастливую быль…
Потом бы меня вы бросили,
Как выпитую бутыль…
Поэтому было не надо…
Ни встреч… ни вообще продолжать…
Тем более с старыми взглядами
Могла я обидеть мать».
Одна из причин разразившейся революции, а потом и гражданской войны – пропасть между «белой» и «черной» костью, Россией дворянской и крестьянской. Она оказалась непреодолимой и для Сергея с Анной, несмотря на то чувство, что их связывало: «лирике» помешал «эпос». Судьбы героев оказываются неотделимы от судьбы их родной страны.
Композиция поэмы, как и многих лирических стихов Есенина, построена по кольцевому принципу.
Далекие, милые были,
Тот образ во мне не угас…
Мы все в эти годы любили,
Но мало любили нас, –
так заканчивается первая глава. В заключительной главе, после того, как Сергей получил от Анны «беспричинное письмо» с лондонской печатью, в этих стихах изменено всего одно слово. В любые, даже самые «суровые и грозные годы», внутреннее (мир души, чувства) – главное для человека. Это неуничтожимо, вечно. Об этом – финальные стихи поэмы:
Мы все в эти годы любили,
Но, значит, любили и нас.
Ранняя лирика С. А. Есенина
Молодой С. А. Есенин заявил о себе как поэт крестьянский, самобытный, тонко чувствующий и любящий родную природу. Предметом его поэтического изображения становится окружающий мир: родные поля и леса, незатейливый крестьянский быт, с детства знакомые сельские традиции и обычаи. Ранняя лирика С. А. Есенина бесконфликтна, радостна, поэт открыто и восхищенно воспринимает мир, умея даже в обыденности видеть поэзию:
У плетня заросшая крапива
Обрядилась ярким перламутром
И, качаясь, шепчет шаловливо:
С добрым утром!
(С добрым утром!)
Как нужно уметь видеть природу, чтобы любоваться обычной крапивой сорняком у плетня!
Чувство любви к природе родной земли у Есенина органично и естественно это тот мир, в котором он вырос, принимая его таким, какой он есть:
Все встречаю, все приемлю,
Рад и счастлив душу выгнуть.
(Край любимый! Сердцу снятся...)
Лирический герой пастух в хоромах природы:
Я пастух; мои палаты
(Я пастух; мои палаты...)
утренний канон (Троицыно утро, утренний канон) это знакомо и дорого с детства, поэтому естественно и органично религиозные образы становятся метафорами пейзажа: Хоть в ризах образа (Гой ты, Русь моя родная...), вызванивают в четки ивы, кроткие монашки (Край любимый! Сердцу снятся...). Часто упоминается синий цвет цвет неба, в иконописных традициях ассоциирующийся с Богородицей. Образ деревни у Есенина это рай на земле:
Кинь ты Русь, живи в раю!
Я скажу: Не надо рая,
Дайте родину мою.
Но еще одной особенностью ранней лирики Есенина можно назвать сочетания образов православия и языческой славянской мифологии, а также фольклорного начала. С. А. Есенин знал и высоко ценил труд выдающегося русского мифолога А. Н. Афанасьева Поэтические воззрения славян на природу, но и народная лирика обрядовая, частушки^ лирические песни несла на себе отпечаток этой славянской языческой мифологии. Отсюда в его стихах рядом с пасхальным благовестом (Пасхальный благовест), кротким спасом чародейный терем (Матушка в купальницу по лесу ходила...) и венок на волне, пущенный гадающей красавицей (Зашумели над затоном тростники...). Лирический герой не делает различия, пойти ли* ему в скуфье смиренным иноком либо молиться на копны и стога.
Мотив странничества, дороги часто присутствует в лирике поэта:
Счастлив, кто жизнь свою украсил
(Пойду в скуфье смиренным иноком...)
Это и сам лирический герой в вечном поиске счастья, и калики убогие (Калики), что поют стих о сладчайшем Исусе. И для этого лирического героя характерно ощущение одухотворенности природы, свойственное язычеству:
Я молюсь на алы зори,
Причащаюсь у ручья.
Зеленая прическа.... Девушка уподобляется березке красавице русского леса, символу чистоты и стройности, а березка девушке:
Девическая грудь,
О тонкая березка,
Что загляделась в пруд?
Образ девушки-березки есть и в других стихотворениях Есенина. Это также не случайно. Образ древа, согласно труду А. Н. Афанасьева, является для славян центральным понятием их поэтических воззрений. Сам Есенин в статье Ключи Марии писал: Все от древа вот религия мысли нашего народа... Все наши коньки на крышах, петухи на ставнях, голуби на князьке крыльца... носят не простой характер узорочья, это великая значная эпопея исходу мира и назначению человека. Древо символ человека, слитого с миром: его голова вершина, уходящая в небо, его ноги корни, чувствующие землю, ее питающую силу, а руки ветви, обнимающие мир. В образной системе ранней лирики Есенина все это присутствует:
Я хотел бы стоять, как дерево,
При дороге на одной ноге.
Я хотел бы под конские храпы
Обниматься с соседним кустом...
(Ветры, ветры, о снежные ветры...)
Хорошо под осеннюю свежесть
Душу-яблоню ветром стряхать...
(Хорошо под осеннюю свежесть.)
Хорошо бы, как ветками ива,
Опрокинуться в розовость вод...
Народная основа поэзии Есенина органически вытекает из народной философии жизни, воспевающей гармоническое единство человеческой души и мира, мироздания в космическом масштабе. Выраженная им концепция крестьянской России и крестьянского сознания воплотилась полностью в поэтических сборниках Радуница, вышедшем в 1916 году, и Голубень 1918 года, в которых Сергей Есенин полностью раскрыл свое яркое поэтическое дарование.
Главной темой лирики Есенина всегда была любовь к России. Причем не абстрактное восхищение красотами природы, свойственное городским жителям, а теплая, живая любовь к деревне, к сельской природе. Его ранняя лирика носит религиозный характер, и огромную роль играют в ней по-своему осмысленные библейские образы. Россия предстает землей обетованной, освященной свыше, пользующейся прямым покровителем Бога:
Земля моя золотая! Осенний светлый храм!
Христианство в ранней лирике Есенина носит народный характер. Традиции идут скорее не от
Библии, и не от книжной культуры Православия, а от православия народного. Чисто формально используются мотивы и образы, характерные для полуапокрифического жанра “духовных стихов”, да и для народного фольклора вообще.
Народное православие с самых древних времен причудливо переплелось с язычеством. В каждом нищем-бродяге может жить сам Христос, и его можно пожалеть, как брата:
И может быть пройду я мимо И не замечу в тайный час. Что в елях – крылья херувима, А под пеньком – голодный Спас.
Вся природа, как и характерно для языческого сознания, предстает одушевленной, мистически преобразованной, антропоморфной. О язычестве раннего Есенина говорит и название его первой книги “Радуница”. Радуница – это церковный праздник поминовения усопших, восходящий к дохристианскому празднованию в честь Рода, божества-предка. Богородица сливается с образом богини-матери, земли, творящей силы природы. Спас также предстает чуть ли не языческим божеством.
Лирический герой ранней лирики Есенина – откровенный язычник:
Счастлив, кто в радости убогой. Живя без друга и врага. Пройдет проселочной дорогой, Молясь на копны и стога.
И природа, на которую он молится, одушевляется, наделяется качествами, свойственными только человеку, а сам человек растворяется в ней и теряет личные качества. Стихи Есенина – это заклинание природы, они переполнены прямыми обращениями:
Зеленая прическа, Девическая грудь, О тонкая березка. Что загляделась в пруд?
Ранняя лирика Есенина очень гармонична. В ней присутствует целостная, стройная картина мира, позволяющая сказать о природе нечто такое, чего до него в литературе еще не говорили.
Очень важна для поэзии Есенина связь с народным творчеством. Он использует песенно-частушечные размеры:
Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновые меха. Выходи встречать к околице, красотка, жениха, и это придает его лирике особенную музыкальность. Ранняя лирика Есенина в художественной форме выражает мироощущение простого русского крестьянина, но не исчерпывается им. а повествует об общечеловеческих ценностях – любви к родной природе, родной стране, к близким людям.
Есенин – это один из наиболее читаемых в наше время поэтов, он остается всегда современным, потому что близок к народу.
(Пока оценок нет)
Другие сочинения:
- Лишь тот блаженство знал, кто страстью Сердце нежил, А кто не знал любви, тот все равно Что не жил. В. Шекспир Художественная сила лирики С. Есенина в том, что за ней стоит его человеческая судьба, полная драматизма и противоречий. В Read More ......
- Все стихи С. Есенина, от певучих и нежных стихов о стране “березового ситца” до тревожных раздумий о судьбах России в “суровые грозные годы”, каждый образ, каждая строка согреты чувством безграничной любви к родине: – Но более всего – Любовь к Read More ......
- У Сережи есть свой голос красивый. Он любит Россию по-своему, как никто другой. И воспевает Ее по-своему. Березы, месяц, ржаные поля, озера – Вот его песня. И поет он ее всем своим существом. А. Андреев За темную гряду леса садилось Read More ......
- Многие считают, что Маяковский обладал “громким голосом” трибуна революции, был поэтом общественным по преимуществу, как он сам написал: “Себя смирял, становясь на горло собственной песне”. Все это и так, и не так. Голос был действительно громкий, рост – высокий, подбородок Read More ......
- Разрыв поэта и действительности – важнейшая особенность ранней лирики В. Маяковского. Поэт стремиться отдать себя людям, чувствует, что “я” для него мало, он выступает новых истин, но оказывается не нужным, одиноким, так как окружающий его мир бесчеловечен, жесток и духовно Read More ......
- С. А. Есенин и В. В. Маяковский – великие русские поэты начала 20 века. Это поэты-вехи, культовые поэты. Их творчество во многом создало “лицо” того непростого времени, по их произведениям во многом мы судим о людях тех лет. Стихи Есенина Read More ......
- Лермонтов считал себя литературным “сыном” Пушкина, но, как мы видим, он представлял собой нечто совершенно новое для русской литературы. Возможно, он так и остался единственным в своем роде, потому что ничего, хотя бы отдаленно напоминающего его музу, в русской литературе Read More ......
- Творчество Есенина, без сомнения, является особой вехой в истории русской литературы начала 20 века. Родился будущий поэт в селе Константинове Рязанской губернии. Естественно, что тема родной земли, природы стали основными в его творчестве. Однако Есенин очень часто обращался и к Read More ......
Сергей Александрович Есенин занимает особое место в русской литературе. Нет человека в России, который не знал бы строки «Белая береза под моим окном», «Гой ты, Русь, моя родная». Творчество Сергея Александровича проникнуто чувствами любви к Родине, природе, деревне и т. д. Певучие мотивы лирики, легкость рифмы делают стихотворения Есенина быстрыми для запоминания.
Особенность лирики Есенина в описании природы, Родины – отсылка к устному народному творчеству. Множество образов, жанров использовал поэт в произведениях. Например, в произведении
«Гой ты, Русь, моя родная» слышны мотивы русской народной песни. Почти вся деревенская лирика Есенина построена на основе бытовых песен, частушек и т. д. Часто описывал в своих стихотворениях разные обряды русского человека. Например, в стихотворении «Матушка в купальницу по лесу ходила» описан день на Ивана Купала.
Самой главной особенностью лирики Есенина является, конечно, обилие изобразительно-выразительных средств. Они создают особую лиричность, образность. Самый излюбленный поэтом прием – олицетворение природы. В стихотворении «Береза» заря лениво обходит природу. Читая стихотворение «Зеленая
Прическа», мы понимаем, что Есенин описывает природу как юную девушку. Автор часто ассоциирует себя с природой. Например, в стихотворении «Заметался пожар голубой» Есенин говорит, что он, как запущенный сад.
Насыщенна лирика Есенина и необычными метафорами, эпитетами, сравнениями. Отдельное место в лирике занимают «цветные» эпитеты. Есенин любил описывать красочность природы: месяц голубой, береза белая. Часто осенняя природа у поэта покрывается золотом: «листва золотая», «золотая роща». Удивительны метафоры в описании природы: «морда месяца», «дым половодья», «косы-ветви». Сергей Александрович сравнивает Родину с любимой матерью, ассоциирует Русь с родным человеком.
Безусловно, ещё одной особенностью лирики Есенина является чувственное восприятие любви. Безрассудно, полностью отдавался поэт этому чувству. Любовь всегда страстная, пылкая: «зацелую допьяна, изомну, как цвет». Женщина часто ассоциируется с природой: «на закат ты розовый похожа». Только в сборнике «Москва кабацкая» Есенин обращается к женщине пренебрежительно, но в то же время и преклоняется перед ней.
Вся лирика Есенина представляет собой тонкое, чувственное восприятие мира. Стихотворения легкие, лиричные, но в них заключено множество приемов. Автор проповедует идеи доброты, любви, гуманизма.
Сергей Есенин воспринимается и читателями, и критиками прежде всего как певец русской природы. Это одна из ведущих тем его творчества. В стихотворениях Есенина отражается идеальная деревенская Россия, где под любящим взглядом поэта всё оживает и преображается, окрашивается в малиновые, синие, розовые и золотистые тона, обретает покой и гармонию. Недаром А.И. Солженицын был безмерно удивлён, когда посетил родину Есенина и увидел тесную избу, тёмную полоску леса, пустые стылые поля. Так не похож был пейзаж на поэтическую картину:
Выткался на озере алый свет зари.
На бору со звонами плачут глухари.
«Выткался на озере…», 1910
«Какой же слиток таланта метнул Творец сюда, в эту избу, в это сердце деревенского драчливого парня, чтобы тот, потрясённый, нашёл столько материала для красоты… которую тысячу лет топчут и не замечают», — писал А.И. Солженицын.
Отличительными чертами поэзии Есенина являются автобиографичность, доверительность, исповедальность интонации, вызывающие сопереживание читателя. Вы уже знаете, что жизнь и творчество поэта были неразрывно связаны. Его ранняя лирика окрашена грустным задумчивым настроением, мечтательностью, свойственной юности, полна любованием природой.
Природа часто воспринимается лирическим героем как храм. Мотивы молитвы, церковных песнопений отчётливо слышатся в его юношеских стихах, сам герой представляется «смиренным иноком», а поэтические образы приобретают религиозную окраску:
По меже, на перемётке,
Резеда и риза кашки.
И вызванивают в чётки
Ивы — кроткие монашки.
«Край любимый…», 1914
Для создания крестьянской картины мира, где религия играла немалую роль, поэт использует церковнославянскую лексику, благодаря которой его стихи приобретают особую торжественность.
Многокрасочна цветовая палитра есенинских стихов. У Есенина есть любимые цвета. Золотым и жёлтым он пользуется при создании лирических автопортретов. Алый символизирует нежность и юность. Малиновый связан с колокольным звоном. Синий и голубой цвета, по мнению поэта, точнее всего характеризуют Россию. «Россия! Какое хорошее слово… И „роса“, и „сила“, и „синее“ что-то!» — писал Есенин Всеволоду Рождественскому, объясняя свою любовь к этому определению. Цветовые эпитеты в его стихах не столько описывают природу, сколько передают тончайшие оттенки душевного состояния, чувств лирического героя: в зависимости от того, белый, алый или багряно-красный цвет выбран поэтом, мы можем догадаться о его настроении и глубине переживаний. Часто цветопись усилена приёмом отражения, зеркальности:
Слишком я любил на этом свете
Всё, что душу облекает в плоть.
Мир осинам, что, раскинув ветви,
Загляделись в розовую водь!
«Мы теперь уходим понемногу…», 1924
Во многом цветопись у Есенина продолжает фольклорную традицию: в песнях, сказках используются сочетания иконописных красок, поэт лишь добавляет оттенки. Кроме того, народная поэзия повлияла на образный и песенный строй лирики Есенина. Просторечная лексика, лексические повторы, необычные, неточные рифмы, мастерские аллитерации создают напевность есенинских стихотворений.
Постепенно Есенин движется от цветописи к звукописи как выразительному средству. В более поздней лирике именно звуковой строй стиха доминирует над цветом, отсюда романсовость, певучесть его поздних стихотворений.
По воспоминаниям современников, у Есенина была своя классификация образов. Для нас она очень важна: ведь ещё Пушкин призывал судить поэта по законам, им самим созданным. Так вот, Есенин выделял заставочный образ — простое уподобление одного предмета другому, корабельный — «уловления в каком-нибудь предмете, явлении или существе струения, где заставочный образ плывёт, как ладья по воде» и ангелический — «сотворение или пробитие из данной заставки и корабельного образа какого-нибудь окна, где струение являет из лика один или несколько новых ликов».
В поэзии Есенина много необычных, ярких образов, навеянных крестьянской жизнью. Наряду с олицетворением поэтом широко используется метафора — это основные художественные средства, позволяющие показать текучесть образов, взаимосвязь всего живого. Так, в стихотворении «Задымился вечер…» показана неразрывность природы, мира крестьянской избы и покоя в душе лирического героя. Сделано это с помощью взаимосвязанных метафор и олицетворений: «задымился вечер» — «полыхают зори» — «вьются паутины» — «в сердце почивают тишина и мощи». Сам поэт ратовал за свежие, необычные метафоры, которые позволили бы «раздвигать границы зрения словом» и смотреть на мир по-новому.
Очеловечены у поэта и деревья: и берёзка, и клён. Последний — по сути, двойник лирического героя. Есенин «очеловечивает» все предметы вокруг лирического героя. Такой принцип создания поэтического мира называется антропоморфи́змом. В поздней лирике Есенина антропоморфизм становится всё более явным. Из стихотворений исчезает церковнославянская лексика, образы становятся более точными, выверенными, появляются новые цветовые эпитеты, внешне упрощаются метафоры, но сохраняется ёмкость художественного образа.
Источник (в сокращении): Литература: 9 класс: в 2 ч. Ч. 2/ Б.А. Ланин, Л.Ю. Устинова; под ред. Б.А. Ланина. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Вентана-Граф, 2016